Все опубликованные материалы являются общественным достоянием согласно ГК РФ (статьи 1281 и 1282)

Соглашение

Посещая наш сайт, вы соглашаетесь на использование файлов cookie. Если вы не согласны на использование cookie, следует немедленно закрыть вкладки и окна с нашим сайтом.

Анна Ахматова

«Иеремия» Стравинского
1 июня 1950
1925
1950
24 мая
27 января 1944 (И в ночи январской, беззвездной)
Deprofundis
In memoriam (А вы, мои друзья последнего призыва)
А в зеркале двойник бурбонский профиль прячет
А в книгах я последнюю страницу
А как музыка зазвучала
А мы?
А Смоленская нынче именинница
А там мой мраморный двойник
А тебе еще мало по-русски
А ты думал, я тоже такая
А ты теперь тяжелый и унылый
А умирать поедем в Самарканд
А человек, который для меня
А я говорю, вероятно, за многих
А я иду, где ничего не надо
А! Это снова ты. Не отроком влюбленным
Август
Александр у Фив
Александру Блоку
Алиса
Ангел, три года хранивший меня
Античная страничка
Ах! — где те острова
Бег времени (Что войны, что чума)
Бежецк
Без крова, без хлеба, без дела
Без названия
Безвольно пощады просят
Безымянная здесь могила
Белая ночь
Белой ночью
Белый дом
Беспамятна лишь жизнь
Бессмертник сух и розов
Бессонница
Бесшумно ходили по дому
Бисерным почерком пишете, Lise
Божий Ангел, зимним утром
Больничные молитвенные дни
Борис Пастернак (Поэт)
Брат! Дождалась я светлого дня
Бреды
Будем вместе, милый, вместе
Будешь жить, не зная лиха
Буду тихо на погосте
Буду черные грядки холить
Бывало, я с утра молчу
Был блаженной моей колыбелью
Был он ревнивым, тревожным и нежным
Быть может, презреннее всех на земле
Быть страшно тобою хвалимой
В Выборге
В городе райского ключаря
В каждом древе распятый Господь
В каждых сутках есть такой
В комнате моей живет красивая
В лесу
В мае
В последний год, когда столица наша
В последний раз мы встретились тогда
В промежутках между грозами
В разбитом зеркале
В ремешках пенал и книги были
В скорбях, в страстях, под нестерпимым гнетом
В сочельник
В тифу
В тот давний год, когда зажглась любовь
В ту ночь мы сошли друг от друга с ума
В углу старик, похожий на барана
В царском селе
Важно с девочками простились
Вам жить, а мне не очень
Ведь где-то есть простая жизнь
Веет ветер лебединый
Весенним солнцем это утро пьяно
Вечер тот казни достоин
Вечерние часы перед столом
Вечерний звон у стен монастыря
Вечерняя комната
Вечером
Взоры огненней огня
Вижу выцветший флаг над таможней
Вижу, вижу лунный лук
Вместо мудрости — опытность, пресное
Вместо послесловия
Вновь Исакий в облаченье
Волга — Дон
Воронеж (И город весь стоит оледенелый)
Вот и доспорился яростный спорщик
Вот она, плодоносная осень
Вот это я тебе, взамен могильных роз
Вражье знамя
Врачуй мне душу, а не то
Все в Москве пропитано стихами
Все души милых на высоких звездах
Все мы бражники здесь, блудницы
Все обещало мне его
Все опять возвратится ко мне
Все отнято
Все расхищено, предано, продано
Все ушли, и никто не вернулся
Все это было — твердая рука
Все, кого и не звали, в Италии
Всем обещаньям вопреки
Всех друзей моих благодарю
Всё мне видится Павловск холмистый
Вторая годовщина
Вы меня, как убитого зверя
Выбрала сама я долю
Высокие своды костела
Высоко в небе облачко серело
Высокомерьем дух твой помрачен
Выход книги (Из цикла «Тайны ремесла»)
Где дремала пустыня
Где, высокая, твой цыганенок
Герб небес изогнутый и древний
Глаз не свожу с горизонта
Глаза безумные твои
Говорят дети
Годовщину последнюю празднуй
Голос памяти
Город сгинул, последнего дома
Городу
Городу Пушкина
Горчайшей смерти чашу
Горят твои ладони
Господь немилостив к жнецам и садоводам
Гости
Гость
Да, я любила их, те сборища ночные
Дал Ты мне молодость трудную
Данте
Два стихотворения
Двадцать первое, Ночь, Понедельник
Дверь полуоткрыта
Двустишие
Десять лет и год твоя подруга
Для суда и для стражи незрима
Для того ль тебя носила
Долгим взглядом твоим истомленная
Долго шел через поля и села
Дорогою ценой и нежданной
Дорожная, или Голос из темноты
Древний город словно вымер
Другая песенка
Думали: нищие мы
Дьявол не выдал. Мне всё удалось
Если б все, кто помощи душевной
Если бы тогда шальная пуля
Если в небе луна не бродит
Если плещется лунная жуть
Если ты смерть
Есть в близости людей заветная черта
Есть три эпохи у воспоминаний
Еще весна таинственная млела
Еще говорящую трубку
Еще об этом лете
Еще одно лирическое отступление
Еще тост
Жарко веет ветер душный
Ждала его напрасно много лет
Жить, так на воле
Жрицами божественной бессмыслицы
За ландышевый май
За меня не будете в ответе
За озером луна остановилась
За плечом, где горит семисвечник
За такую скоморошину
За то, что я грех прославляла
За узором дымных стекол
Заболеть бы как следует, в жгучем бреду
Забудут? – вот чем удивили
Завещать какой-то дикой скрипке
Загорелись иглы венчика
Зазвонили в Угличе рано
Зазеркалье
Запад клеветал и сам же верил
Заплаканная осень, как вдова
Запретная роза
Заснуть огорченной
Зачем вы отравили воду
Зачем притворяешься ты
Защитникам Сталина
Звон монет
Здесь все тебе принадлежит по праву
Здесь всё то же, то же, что и прежде
Здесь девушки прелестнейшие спорят
Здравствуй, Легкий шелест слышишь
Здравствуй, Питер! Плохо, старый
Земля хотя и не родная
Земная слава как дым
Земной отрадой сердца не томи
Знаешь сам, что не стану славить
Знай, тот, кто оставил меня на какой-то странице
Знаю, знаю — снова лыжи
Зов
И анютиных глазок стая
И будешь ты из тех старух
И было сердцу ничего не надо
И было этим летом так отрадно
И в Киевском храме Премудрости Бога
И в недрах музыки я не нашла ответа
И в памяти черной, пошарив, найдешь
И в памяти, словно в узорной укладке
И в тайную дружбу с высоким
И Вождь орлиными очами
И возникает мой сонет
И вот одна осталась я
И вот, наперекор тому
И все пошли за мной, читатели мои
И город древен, как земля
И жар по вечерам, и утром вялость
И жесткие звуки влажнели, дробясь
И как всегда бывает в дни разрыва
И клялись они Серпом и Молотом
И когда друг друга проклинали
И кружку пенили отцы
И луковки твоей не тронул золотой
И любишь ты всю жизнь меня, меня одну
И мальчик, что играет на волынке
И меня по ошибке пленило
И мне доказательство верности этой
И мнится голос человека
И музыка тогда ко мне
И на ступеньки встретить
И на этом сквозняке
И не дослушаю впотьмах
И неоплаканною тенью
И никогда здесь не наступит утро
И опять по самому краю
И осталось из всего земного
И от Царского до Ташкента
И отнять у них невозможно
И очертанья Фауста вдали
И по собственному дому
И последнее
И прекрасней мраков Рембрандта
И северная весть на севере застала
И сердце то уже не отзовется
И скупо оно и богато
И слава лебедью плыла
И снова мадам Рекамье хороша
И снова осень валит Тамерланом
И со всех колоколен снова
И странный спутник был мне послан адом
И там колеблется камыш
И теми стихами весь мир озарен
И той, что танцует лихо
И ты ко мне вернулась знаменитой
И ты мне все простишь
И увидел месяц лукавый
И умирать в сознаньи горделивом
И упало каменное слово
И целый день, своих пугаясь стонов
И через все, и каждый миг
И черной музыки безумное лицо
И это б могла, и то бы могла
И это грозило обоим
И это станет для людей
И юностью манит, и славу сулит
И я все расскажу тебе
И я не имею претензий
И яростным вином блудодеянья
Из «дневника путешествия»
Из «Ташкентской тетради»
Из завещания Васильки
Из Ленинградских элегий
Из набросков
Из памяти твоей я выну этот день
Из первой тетради
Из Седьмой Северной элегии
Из цикла «В пути»
Из цикла «Сожженная тетрадь»
Из цикла «Юность»
Из-под смертного свода кургана
Измена
Имя
Истлевают звуки в эфире
Июль 1914
К музыке
К смерти
К стихам
Кавказское (Здесь Пушкина изгнанье началось)
Каждый день по-новому тревожен
Как белый камень в глубине колодца
Как будто страшной песенки
Как будто я все ведала заранее
Как в трапезной – скамейки, стол, окно
Как взглянуть теперь мне в эти очи
Как вплелась в мои темные косы
Как вышедший из западных ворот
Как долог праздник новогодний
Как жизнь забывчива
Как зеркало в тот день Нева лежала
Как люблю, как любила глядеть я
Как мог ты, сильный и свободный
Как невеста, получаю
Как ни стремилась к Пальмире я
Как площади эти обширны
Как слепоглухонемая
Как соломинкой, пьешь мою душу
Как страшно изменилось тело
Как ты можешь смотреть на Неву
Как у облака на краю
Какая есть, желаю вам другую
Клевета
Клеветникам
Клятва
Когда в мрачнейшей из столиц
Когда в тоске самоубийства
Когда лежит луна ломтем чарджуйской дыни
Когда о горькой гибели моей
Когда погребают эпоху
Когда уже к неведомой отчизне
Когда умрем, темней не станет
Когда человек умирает
Когда я называю по привычке
Кого когда-то называли люди
Кого просить, куда бежать
Кое-как удалось разлучиться
Кому и когда говорила
Конец демона
Конечно, мне радости мало
Копай, моя лопата
Корея в огне
Косноязычно славивший меня
Кто его сюда прислал
Кто тебя мучил такого
Легкие летят недели
Лежала тень на месяце двурогом
Ленинград в марте
Летний сад
Лилии
Лирические отступления Седьмой элегии
Лишняя
Лондонцам
Лотова жена
Лучше б мне частушки задорно выкликать
Лучше б я по самые плечи
Любо вам под половицей
Любовная
Любовь (То змейкой, свернувшись клубком)
Любовь всех раньше станет смертным прахом
Любовь покоряет обманно
Майский снег
Мальчик сказал мне
Мартовская элегия
Мартовские элегии
Маскарад в парке
Маяковский в 1913 году
Мелхола
Меня влекут дороги Подмосковья
Меня и этот голос не обманет
Меня покинул в новолунье
Меня, как реку
Милому
Мне безмолвие стало домом
Мне больше ног моих не надо
Мне веселее ждать его
Мне голос был
Мне не надо счастья малого
Мне ни к чему одические рати
Мне с тобою пьяным весело
Мне, лишенной огня и воды
Многим
Многое еще, наверно, хочет
Моей сестре
Моему городу
Моею Музой оказалась мука
Может быть, потом ненавидел
Молитва
Молитесь на ночь
Молюсь оконному лучу
Москве
Муж хлестал меня узорчатым
Мужество
Муза ушла по дороге
Музе
Музыка
Музыка могла б мне дать
Музыке
Мурка, не ходи, там сыч
Мы до того отравлены друг другом
Мы не встречаться больше научились
Мы не умеем прощаться
Мэчэлли
На Казанском или на Волковом
На пороге белом рая
На разведенном мосту
На руке его много блестящих колец
На свиданье с белой ночью
На смоленском кладбище
На стеклах нарастает лед
На столике чай, печения сдобные
На шее мелких четок ряд
Навстречу знаменам, навстречу полкам
Над водой
Над черною бездной с тобою я шла
Надпись на книге
Надпись на книге (М. Лозинскому)
Надпись на неоконченном портрете
Накануне
Нам встречи нет. Мы в разных станах
Нам есть чем гордиться и есть что беречь
Нам свежесть слов и чувства простоту
Напрягаю голос и слух
Нас четверо
Наследница
Настоящую нежность не спутаешь
Наше священное ремесло
Наяву
Не будем пить из одного стакана
Не бывать тебе в живых
Не в лесу мы, довольно аукать
Не в таинственную беседку
Не давай мне ничего на память
Не дышали мы сонными маками
Не знаю, что меня вело
Не лги мне
Не лирою влюбленного
Не мешай мне жить
Не мудрено, что похоронным звоном
Не напрасно я носила
Не находка она, а утрата
Не недели, не месяцы — годы
Не оттого ль, уйдя от легкости проклятой
Не повторяй — душа твоя богата
Не прислал ли лебедя за мною
Не с такими еще разлучалась
Не с теми я, кто бросил землю
Не с тобой мне есть угощенье
Не смущаюсь я речью обидною
Не сраженная бледным страхом
Не странно ли, что знали мы его
Не стращай меня грозной судьбой
Не тайны и не печали
Не то чтобы тебя ищу
Не убил, не проклял, не предал
Не хулил меня, не славил
Небо мелкий дождик сеет
Небывалая осень
Недуг томит три месяца в постели
Немного географии
Непогребенных всех — я хоронила их
Неправда, не медный, неправда, не звон
Нет, ни в шахматы, ни в теннис
Нет, с гуртом гонимым по Ленинке
Нет, царевич, я не та
Нет, это не я, это кто-то другой страдает
Ни в лодке, ни в телеге
Ни вероломный муж, ни трепетный жених
Ничего не скажу, ничего не открою
Но в мире нет власти
Но кто подумать мог, что шестьдесят четвертый
Но мы от этой нежности умрем
Но тебе я не дала кольца
Но я предупреждаю вас
Новогодняя баллада
Ночное посещение
Ночь моя — бред о тебе
Ночью
Нужен мне он или не нужен
О десятых годах
О нет, я не тебя любила
О своем я уже не заплачу
О тебе вспоминаю я редко
О, горе мне
О, есть неповторимые слова
О, жизнь без завтрашнего дня
О, знала ль я, когда в одежде белой
О, как меня любили ваши деды
О, молчи! от волнующих страстных речей
О, это был прохладный день
Обыкновенным было это утро
Один идет прямым путем
Одичалая и немая
Одни глядятся в ласковые взоры
Окопы, окопы
Он длится без конца
Он любил три вещи на свете
Он не друг и не враг и не демон
Он прав — опять фонарь, аптека
Они летят, они еще в дороге
Опять подошли незабвенные даты
Опять поминальный приблизился час
Освобожденная
Осень смуглая (Вновь подарен мне дремотой)
Особенных претензий не имею
Оставь нас с музыкой вдвоем
Оставь, и я была как все
От любви твоей загадочной
От меня, как от той графини
От странной лирики, где каждый шаг
От тебя я сердце скрыла
От этих антивстреч
Отлетела от меня удача
Отодвинув мечты и устав от идей
Отрывок о Ташкенте
Отстояли нас наши мальчишки
Пo твердому гребню сугроба
Падение Берлина
Памяти 19 июля 1914
Памяти Александра Блока
Памяти Анты
Памяти В.С. Срезневской
Памяти Вали
Памяти друга
Памяти Пильняка
Памяти Сергея Есенина
Память о солнце
Париж
Первая песенка
Первое возвращение
Первое предупреждение
Первый дальнобойный в Ленинграде
Первый луч — благословенье Бога
Перед весной бывают дни такие
Песня мира
Песня о песне
Песня последней встречи
Петербург в 1913 году
Петроград, 1919
Пива светлого наварено
Пленник чужой
Плотно сомкнуты губы сухие
По аллее проводят лошадок
По валам старинных укреплений
По неделе ни слова ни с кем не скажу
По полу лучи луны разлились
По самому жгучему лугу
По той дороге, где Донской
Побег
Победа
Победителям
Поглядишь, как будто спросишь
Под Коломной
Под крышей промерзшей пустого жилья
Под навесом темной риги
Под рукоплесканья клеветы
Подвал памяти
Поджигателям
Подошла
Подражание Анненскому
Подражание армянскому
Подражание Кафке (Другие уводят любимых)
Подражание корейскому
Поздний ответ
Пока не свалюсь под забором
Показать бы тебе, насмешнице
Покинув рощи родины священной
Покорение пустыни
Покорно мне воображенье
Полночные стихи
Полупрервана беседа
Помолись о нищей
Посвящение
После ветра и мороза
Последнее возвращение
Последнее письмо
Последнее стихотворение
Последний день в Риме
Последний тост
Последняя
Последняя роза
Послесловие
Постучись кулачком — я открою
Потускнел на небе синий лак
Похороны
Почернел, искривился бревенчатый мост
Почти в альбом
Поэма без героя
Поэт (Подумаешь, тоже работа)
Пою эту встречу, пою это чудо
Прав, что не взял меня с собой
Превращая концы в начала
Предвесенняя элегия
Предыстория
При музыке
При непосылке поэмы
Привольем пахнет дикий мед
Приди как хочешь
Приду туда, и отлетит томленье
Призрак
Прикована к смутному времени
Приморский парк Победы
Приморский сонет
Приходи на меня посмотреть
Причитание
Причитание (Ленинградскую беду)
Пришли и сказали: «Умер твой брат»
Про стихи
Проводила друга до передней
Прогулка (Перо задело о верх экипажа)
Проплывают льдины, звеня
Пророчишь, горькая, и руки уронила
Простишь ли мне эти ноябрьские дни
Просыпаться на рассвете
Протертый коврик под иконой
Прошло пять лет
Прощальная
Птицы смерти в зените стоят
Пускай австралийка меж нами незримая сядет
Пускай огонь сигнальный не горит
Пустые белые святки
Пустых небес прозрачное стекло
Пусть голоса органа снова грянут
Пусть грубой музыки обрушится волна
Пусть даже вылета мне нет
Пусть кто-нибудь сюда придет
Пусть кто-то еще отдыхает на юге
Пусть так теряют смысл слова
Путем всея земли
Путник милый, ты далече
Путь мой предсказан одною из карт
Пушкин
Пятая роза
Пять строек великих, как пять маяков
Р.С.Ф.С.Р.
Разве я стала совсем не та
Разлука призрачна
Распятие
Рахиль
Реквием (Поэма)
Рисунок на книге стихов
Родилась я ни поздно, ни рано
Родная земля
Русский трианон (Поэма)
С грозных ли площадей Ленинграда
С Новым годом! С новым горем!
С первым звуком, слетевшим с рояля
С самолета
Сад
Сама Нужда смирилась наконец
Самой поэме
Самые темные дни в году
Самый черный и душный самый
Северные элегии
Севморпуть
Сегодня мне письма
Семнадцать месяцев кричу
Семь тысяч и три километра
Сердце бьется ровно, мерно
Сердце к сердцу
Сероглазый король
Сжала руки под темной вуалью
Синий вечер
Сказал, что у меня соперниц нет
Сказка о черном кольце
Скорость
Скука, скую
Скучно мне оберегать
Слаб голос мой, но воля не слабеет
Слава миру
Сладок запах синих виноградин
Словно ангел, возмутивший воду
Словно дальнему голосу внемлю
Словно дочка слепого Эдипа
Словно тяжким огромным молотом
Слух чудовищный бродит по городу
Слушая пение
Слышишь, ветер поет блаженный
Смеркается, и в небе темно-синем
Смерть одна на двоих
Смерть Софокла
Смирение
Смуглый отрок бродил по аллеям
Смятение
Снова ветер знойного июля
Снова со мной ты
Со дня Купальницы-Аграфены
Со шпаной в канавке
Соблазна не было. Соблазн в тиши живет
Сожженная тетрадь
Солнце комнату наполнило
Сонет-Эпилог
Соседка — из жалости — два квартала
Сочтенных дней осталось мало
Спасали всегда почему-то кого-то
Спокоен ход простых суровых дней
Справа Днепр, а слева клены
Справа раскинулись пустыри
Сразу стало тихо в доме
Стал мне реже сниться, слава Богу
Старый портрет
Статуя «Ночь» в Летнем саду
Стеклянный воздух над костром
Стеклянный звонок
Стихи из ненаписанного романа
Стихи о Петербурге
Стокгольмская хартия
Столько просьб у любимой всегда
Столько раз я проклинала
Стояла долго я у врат тяжелых ада
Страх, во тьме перебирая вещи
Стряслось небывалое, злое
Судьба ли так моя переменилась
Тайны ремесла
Так будет
Так в великой нашей Отчизне
Так вот он — тот осенний пейзаж
Так не зря мы вместе бедовали
Так отлетают темные души
Так раненого журавля
Так скучай обо мне поскучнее
Так уж глаза опускали
Там завтра мое улыбаясь сидело
Там зори из легчайшего огня
Там оперный еще томится Зибель
Там по белым дурманным макам
Там такие бродят души
Там тень моя осталась и тоскует
Тамаре Платоновне Карсавиной
Ташкент
Ташкент зацветает
Твой белый дом и тихий сад оставлю
Творчество
Твоя свирель над тихим миром пела
Тебе покорной? Ты сошел с ума
Тебе, Афродита, слагаю танец
Тебя прямо в музыку спрячу
Теперь никто не станет слушать песен
Теперь прощай, столица
Теперь я всех благодарю
Течет река неспешно
Тихо льется тихий Дон
То лестью новогоднего сонета
То ли я с тобой осталась
То пятое время года
То, что я делаю
Только десять лет, ты шутишь, Боже мой
Тост
Тот август, как желтое пламя
Тот голос, с тишиной великой споря
Тот город, мной любимый с детства
Третий Зачатьевский
Третью весну встречаю вдали
Три осени
Три раза пытать приходила
Тринадцать строчек
Туманом легким парк наполнился
Ты всегда таинственный и новый
Ты выдумал меня
Ты знаешь, я томлюсь в неволе
Ты к морю пришел, где увидел меня
Ты кто-то из прежней жизни
Ты любила меня и жалела
Ты мне не обещан ни жизнью, ни Богом
Ты мог бы мне сниться реже
Ты напрасно мне под ноги мечешь
Ты не хотел меня такой
Ты отступник
Ты первый сдался
Ты первый, ставший у источника
Ты письмо мое, милый, не комкай
Ты поверь, не змеиное острое жало
Ты пришел меня утешить, милый
Ты прости мне, что я плохо правлю
Ты смертною не можешь сделать душу
Ты, Азия, родина родин
Ты, верно, чей-то муж и ты любовник чей-то
Тяжела ты, любовная память
У меня есть улыбка одна
Уводили тебя на рассвете
Угадаешь ты ее не сразу
Углем наметил на левом боку
Угощу под заветнейшим кленом
Удивляйтесь, что была печальней
Уж я ль не знала бессонницы
Узнала я, как опадают лица
Уложила сыночка кудрявого
Улыбнулся, вставши на пороге
Умеръ
Умирая, томлюсь о бессмертье
Уходи опять в ночные чащи
Учитель
Хвалы эти мне не по чину
Хозяйка
Хозяйка румяна, и ужин готов
Хорони, хорони меня, ветер
Хорошо здесь: и шелест, и хруст
Хорошо поют синицы
Хочешь знать, как все это было
Хулимые, хвалимые
Царскосельская ода
Царскосельские строки
Цветов и неживых вещей
Цветы, холодные от рос
Целый год ты со мной неразлучен
Целый день провела у окошка
Чем хуже этот век предшествующих
Через 23 года
Через много лет
Черная вилась дорога
Чернеет дорога приморского сада
Четыре времени года
Читатель
Читая Гамлета
Что нам разлука
Что с кровью рифмуется
Что таится в зеркале
Что там клокотало за дверью стеклянной
Что ты можешь еще подарить
Что у нас общего
Что-то неладно со мною опять
Чтоб я не предавалась суесловью
Чугунная ограда
Шелестит о прошлом старый дуб
Шелестит, опадая орешник
Шепчет
Шиповник цветет
Широк и желт вечерний свет
Широко распахнуты ворота
Шутки — шутками, а сорок
Щели в саду вырыты
Эпические мотивы
Эта встреча никем не воспета
Это было, когда улыбался
Это и не старо и не ново
Это просто, это ясно
Это рысьи глаза твои, Азия
Это с тобой я встречала тогда
Это скуки первый слой
Это тот, кто сам мне подал цитру
Это ты осторожно коснулся
Этой ивы листы в девятнадцатом веке увяли
Юдифь
Я бросила тысячи звонниц
Я была тебе весной и песней
Я в этой церкви слушала Канон
Я видел поле после града
Я всем прощение дарую
Я выбрала тех, с кем хотела молчать
Я гадаю: кто там? – не жених ли
Я гибель накликала милым
Я горькая и старая. Морщины
Я давно не верю в телефоны
Я еще сегодня дома
Я живу, как кукушка в часах
Я знаю, с места не сдвинуться
Я знаю, ты моя награда
Я и плакала и каялась
Я играю в ту самую игру
Я именем твоим не оскверняю уст
Я любимого нигде не встретила
Я над ними склонюсь, как над чашей
Я написала слова
Я научилась просто мудро жить
Я не была здесь лет семьсот
Я не знаю, ты жив или умер
Я не любви твоей прошу
Я не любила с давних дней
Я не люблю цветы
Я окошка не завесила
Я подымаю трубку — я называю имя
Я пришла к поэту в гости
Я пришла сюда, бездельница
Я пришла тебя сменить, сестра
Я с тобой не стану пить вино
Я с тобой, мой ангел, не лукавил
Я слышу иволги всегда печальный голос
Я смертельна для тех, кто нежен и юн
Я сошла с ума, о мальчик странный
Я спросила у кукушки
Я так молилась
Я у музыки прошу
Я улыбаться перестала
Я умею любить
Явление луны

Last Updated: Пятница, 26 Апрель 2024 13:44